Для кого-то 31 октября — Хэллоуин, для кого-то — праздник Самайн. Есть и те, кто полагает, что это всего лишь последний день октября. А немалая часть человечества уже готова считать эту дату исторической, ведь 31 октября 1961 года в Пукеруа-Бэй, что в Новой Зеландии, родился человек, сделавший Средиземье чуточку реальнее. В этой маленькой, но очень красивой стране Хэллоуин не был тогда популярным праздником, там больше любили 5 ноября, ночь Гая Фокса, но нельзя не заметить, что монстры, нечисть и всякого рода ужастики сопровождают нашего героя на протяжении всей его карьеры. Если уж родился ты на Хэллоуин, это не пройдёт для тебя бесследно, особенно если ты — Питер Джексон.
В начале славных дел
Родился Питер в семье, очень далёкой от кинематографа. Его родители были английскими эмигрантами; отец трудился бухгалтером, а мама взяла на себя заботы о доме, так что кино было для этой семьи всего лишь развлечением, да и то нечасто. Очень может быть, что его стремление дать выход буйству воображения со временем перегорело бы, оставшись всего лишь детскими играми, хотя местность, где жили Джексоны, располагала как раз к обратному: их дом стоял прямо на обрыве, и за одной из его стен сразу же начиналась глубокая пропасть, а в самом низу бились о камни волны океана. Настоящий рай для мальчишки. Но когда маленькому Питеру было пять лет, в доме появился первый телевизор, и однажды мальчик увидел трансляцию британского кукольного сериала «Тандербёрды», поразившего его воображение. Это был первый, пока ещё не очень громкий, но всё-таки звоночек.
Кинотеатра в родном городе Питера не было, и для того, чтобы посмотреть какой-нибудь фильм на большом экране, нужно было ехать на поезде в Веллингтон. Для ребёнка это было всегда грандиозным событием, ведь происходило подобное крайне редко. Далеко не все ленты, увиденные им в детстве, стоили внимания, большинство и вовсе позабылось со временем, однако, значительная их часть всё-таки производила на Пита сильное впечатление. Одним из таких фильмов стал «Бэтмен» 1966 года, полнометражная картина по мотивам комедийного сериала с Адамом Уэстом и Бертом Уордом. Магия кино завораживала, и Питер тщетно силился понять, как это Брюс Уэйн и Дик Грейсон меняют костюмы в мгновение ока, превращаясь в Бэтмена и Робина. Когда он совсем надоел с этим вопросом своим двоюродным братьям, ему ответили: «Это всё спецэффекты». Питер был сражён наповал.
Второй звонок прозвучал через четыре года после «Тандербёрдов», когда девятилетний Пит по все тому же телевизору посмотрел фильм 1933 года «Кинг Конг». Неизведанная и жуткая земля далеко в океане, затерянный мир, динозавры и чудовище — гигантская обезьяна, карабкающаяся по стене Эмпайр-стейт-билдинг, — превратили интерес мальчика к фантастическому кино в одержимость. Если раньше его игры с приятелями на живописном обрыве, где стоял дом, были просто играми, то теперь малыш Джексон придумывал для них если не сценарии, то хотя бы какую-то художественную основу. В немалой степени этому поспособствовали легенды, ходившие по берегам Пукеруа-Бэй, окруженным зарослями, изрезанным глубокими ущельями и укреплённым пологими холмами. Сделай десяток шагов — и вот уже рукой подать до таинственных земель, где, несомненно, обитают племена новозеландских аборигенов — маори, — справляющих кровавые ритуалы, с аппетитом уплетающих на обед человечину и хоронящих своих павших воинов в пещерах и подземных туннелях. Очень кстати в это время пришлась приобретённая родителями восьмимиллиметровая кинокамера, та самая легендарная Super 8, без которой и Спилберг не Спилберг, и Джей Джей Абрамс ещё неизвестно, что бы снимал. Камеру купили не то чтобы ему в подарок, скорее просто в дом, для общего пользования, но чаще всех её брал в руки именно Пит. Игры, конечно, продолжались, становились всё более разнообразными, но душа Питера требовала чего-то более конкретного, крепко связанного с магией кино. И он начал делать своими руками космические корабли и всякие другие транспортные средства по мотивам «Тандербёрдов», а затем снимать их на плёнку, разыгрывая собственные сценарии на заднем дворе. 1971 год, таким образом, можно смело считать годом начала кинематографической карьеры Питера Джексона.
Игрушки, самодельные космические корабли и картонные модели зданий становились реквизитом для бессюжетных короткометражек, которые он снимал, вспоминая о виденных по телевизору «Тандербёрдах», но это было лишь начало. Питеру не раз приходилось слышать от родителей и их друзей рассказы о Второй мировой войне. Кто-то, как его отец, воевал сам, кто-то, как мама, укрывался в убежищах от бомбёжки, и эти военные истории были пусть и не единственным, но самым регулярным источником идей и событий из всех, что находились в его распоряжении. Поэтому самым первым фильмом Джексона — его актёрским и режиссёрским дебютом — стало кино про войну. Питер вырыл в саду траншею, смастерил из досок и деревяшек оружие, одолжил у родственников военную форму — и устроил на камеру экшн и глубокую драму. К вопросу он подошёл со всей серьёзностью: чтобы в кадре не бегали мальчишки с палками и не кричали: «Тра-та-та!» — он красной краской рисовал прямо на плёнке выстрелы. Так, в общем-то, и начала зарождаться будущая студия WETA, во многом перевернувшая представление и зрителей, и профессионалов о визуальных эффектах.
Пытливый ум будущего кинематографиста не знал покоя: после военного фильма с нарисованными выстрелами Питер принялся ставить эксперименты другого толка. Однажды ему пришло в голову заставить отряд скаутов не маршировать по дороге, а скользить по ней, не шевеля ни единой конечностью. Он снял их, стоящих на месте, они сделали несколько шагов, остановились, он снял их неподвижными снова, и так несколько раз. Получилось именно то, что ему хотелось: скауты перемещались с места на место, не прикладывая к этому никаких видимых усилий. И постепенно до Пита дошло, что таким же образом можно снимать не только живых людей, но и неодушевлённые предметы. Пластилиновые динозавры стали героями следующих фильмов Джексона, который благодаря этому опыту начал постигать азы кукольной анимации. Но малолетний режиссёр всё равно был недоволен тем, что получалось в итоге: движения пластилиновых актёров не походили на движения живых существ, было слишком очевидно, что в кадре находятся куклы, поскольку камера Super 8 не могла вести покадровую съёмку, и всё, что мог Питер сделать в данном случае, это снимать как можно более кратковременные сцены. В общем, несовершенство техники побудило его искать новые пути воплощения своих идей.
Увлёкшись шоу «Монти-Пайтон» и специфической анимацией Терри Гиллиама, Пит попытался создать собственное произведение в их стиле с помощью вырезанных из журнала картинок. Получился у него двенадцатиминутный мультфильм, в котором человек, похожий на одного из учителей Питера, прогуливался по улице с зонтиком, а в финале картины взрывался (бомбу мальчишка изготовил сам из петарды и некоторого количества муки и взорвал по-настоящему, чтобы было уж совсем похоже). В школе мультик Пита имел, естественно, грандиозный успех, и вот тут-то наш герой и решил, что пора вести себя по-взрослому, и принялся брать за просмотр небольшую плату. Всего десять центов с носа, но зато он впервые в жизни «вышел в ноль»: деньги, полученные с одноклассников, полностью покрыли расходы на плёнку. Прибыли он, правда, не получил, но для начала и это было неплохо.
К середине семидесятых Питер открыл для себя легендарный журнал «Famous Monsters of Filmland», из которого узнал не только о чудовищах, становившихся героями фильмов, но и об актёрах, отметившихся в кино этого жанра (в числе мэтров ужаса ему однажды встретилось имя, которому суждено было появиться в титрах аж четырёх его будущих лент; речь, конечно же, идёт о Кристофере Ли). Но в первую очередь Пита привлекали статьи о секретах создания кино: о спецэффектах, анимации, кинематографических трюках и прочих полезных для всякого режиссёра вещах. Проглатывая один выпуск журнала за другим, Джексон в конце концов понял, что просто обязан снять собственное кино про гигантскую обезьяну, поразившую его воображение в детстве, и принялся за дело: смастерил Кинг Конга сантиметров тридцати в высоту из остатков пушистого покрывала и старых газет, свёрнутых в рулоны; вырезал из картонных коробок модель того самого американского небоскрёба, а на заднике нарисовал Манхэттен.
Обезьяны, можно сказать, преследовали Питера. Посмотрев «Планету обезьян» с Чарлтоном Хестоном, он, как и все, был в полнейшем восторге от мастерски изготовленных масок, которые носили актёры, изображавшие разумных прямоходящих приматов, и решил во что бы то ни стало повторить успех команды фильма. Маски он делал из пластилина и раскрашивал, потом переключился на латекс; изготовленные Джексоном личины получились очень удачными, но, по признаниям его приятелей, страшно воняли. Впрочем, самое главное ему удалось, он добился своего, а запах — это дело десятое.
Пит рос, и вместе с ним росла и его фанатичная преданность кино. Парень скупал восьмимиллиметровые копии любимых фильмов, среди которых был и «Кинг Конг», и комедии Чаплина, и ленты Бастера Китона, и «Носферату» Мурнау, и «Техасская резня бензопилой», — и регулярно мотался в Веллингтон, чтобы попасть на редкий показ какого-нибудь старого фильма в кинотеатре, и, естественно, посмотреть на большом экране что-нибудь новенькое. Среди картин, отсмотренных в то время, оказалась и лента Сергея Бондарчука «Ватерлоо». Несмотря на то, что в прокате этот международный проект продюсера Дино Де Лаурентиса провалился, Питер, большой поклонник Наполеона и соответствующего исторического периода, смотрел фильм, раскрыв рот, а, почитав побольше о том, как его снимали, и вовсе обалдел. Двадцать тысяч статистов, использованных Бондарчуком для батальных сцен, — это было просто неслыханно. Питер знал, что в реальной битве при Ватерлоо сражались почти сто пятьдесят тысяч солдат, и, представив себе такое количество статистов в одном кадре, буквально задрожал от восторга. Ему страшно захотелось сделать кино, в котором будет битва с участием огромных армий. Мало кто вспоминает (если вообще знает) о том, что Джексон обожал не только ужастики и трэш с кровищей и взрывающимися головами. Он всем сердцем любил и продолжает любить масштабные исторические пеплумы вроде «Спартака», «Кво вадис» и «Падения Римской империи». Эту любовь ему предстояло воплотить в жизнь только через тридцать лет, а пока…
А пока в жизни Питера появилась ещё одна легенда — Рэй Хэррихаузен. Человек, помогавший создавать удивительные вселенные таких картин, как «Война миров» и «Машина времени», был для Джексона реальной ниточкой, ведущей к «Кинг Конгу» напрямую. Хэррихаузен недаром считался прямым наследником Уиллиса О’Брайена — того, кто оживил Конга в 1933 году. Снова обезьяны, никуда не мог Джексон от них спрятаться: Рэй работал с О’Брайеном над оригинальным фильмом «Могучий Джо Янг». Хотя, справедливости ради, самое первое впечатление от трудов Хэррихаузена Пит получил благодаря фильмам о Синдбаде, повторный кинорелиз которых состоялся в середине семидесятых. Драконы, циклопы, гарпии, четырёхрукая женщина-змея — монстры, снова монстры поражали воображение Питера, снова день рождения в Хэллоуин давал о себе знать, и парень опять не устоял: вместе со своими верными друзьями он принялся снимать короткометражку «Долина», в которой отдавал дань уважения Рэю Хэррихаузену. Здесь было всё: и циклоп, и крылатая тварь, налетевшая на героев фильма и унесшая одного из них в когтях, и даже внезапный твист, внаглую украденный из концовки «Планеты обезьян» (да-да, парни сами признаются, что никакими оммажами и приветами классикам в фильме и не пахло, они попросту воровали всё, о чём могли вспомнить). Короткометражку Питер предложил популярному в те годы новозеландскому телешоу для подростков, и фильм произвёл определённое впечатление — не актёрской игрой и сюжетом, разумеется (ни того, ни другого там практически не было), а техническим уровнем ленты вообще.
В творческую жизнь Питера Джексона попыталась вмешаться жизнь реальная: учёба в школе заканчивалась, пора было думать об университете, но юноша решил не тратить времени на высшее образование, несмотря на успешно сданные экзамены и возможность освоить профессию архитектора. Пит намеревался во что бы то ни стало попасть в киноиндустрию, которая, к его вящей радости, переживала в Новой Зеландии что-то вроде Ренессанса и даже получила государственную поддержку. Но возрождающемуся на родине кино Питер оказался не особенно интересен, поэтому после нескольких безуспешных попыток, одна из которых едва не заставила его уехать в Англию, он устроился помощником специалиста в лаборатории фотогравировки — не потому, что его так уж прельщала эта работа, а просто чтобы родители не отправили его учиться в университет. Да и деньги — после карманных-то, выдаваемых мамой и папой, — получались вполне приличные для недавнего школьника. Надо сказать, что нежелание учиться вовсе не выдаёт в Питере лентяя, наоборот, он всегда был готов к новым знаниям, только знания эти должны были соответствовать его текущей жизненной ситуации и профессиональным потребностям.
На дворе был 1978 год. Семнадцатилетний Пит Джексон стоял на перроне железнодорожной станции в Веллингтоне, когда на глаза ему попалась стойка с книжками. Впереди его ждал двенадцатичасовой переезд в Окленд, и парень справедливо решил, что неплохо бы разжиться чтивом в дорогу, чтобы скучно не было. Этим самым чтивом в дорогу оказался «Властелин Колец».
Это было то самое издание эпопеи Дж. Р. Р. Толкина, на обложке которого издательство разместило иллюстрации, взятые из одноименного мультфильма Ральфа Бакши: книга была выпущена в новом оформлении аккурат к премьере картины, которую Джексон уже успел увидеть в кино.
— «Властелина Колец» Бакши я впервые посмотрел до того, как прочёл книгу, — рассказывал потом Питер. — И в результате я здорово растерялся. Начало фильма мне очень понравилось — всё, что было в Хоббитоне, жутковатая встреча с Черным Всадником на дороге, неплохие боевые сцены. Но потом, во второй половине фильма, история начала шататься и рассыпаться на глазах.
Фильм, снятый по мотивам «Братства Кольца» и «Двух крепостей», провалился в прокате, и Ральфу Бакши так и не довелось закончить начатое и взяться за «Возвращение короля», но своё дело он всё-таки сделал: Джексону страшно захотелось узнать, чем же всё закончилось. И пока он читал роман, в голове его билась одна и та же мысль: из этой книги можно сделать потрясающий фильм!
— Конечно, я не имел в виду, что этот фильм могу сделать я, — вспоминает Пи Джей. — О таком я даже мечтать не смел! Это же просто смешно, в конце концов: семнадцатилетний помощник фотогравёра сидит в поезде и мечтает о том, как он экранизирует «Властелина Колец»!
Питер читал книгу долго, так долго, что друзья даже начали над ним посмеиваться, а, закончив с ней, положил на полку и не раскрывал её в течение следующих восемнадцати лет. В том же 1978 году он сменил работу, перейдя в фотоотдел редакции газеты Evening Post, но стремление развиваться в области кино не оставляло его ни на секунду. Помня о впечатлении, которое произвели на него работы Хэррихаузена в «Седьмом путешествии Синдбада», Питер пытался скопировать поединок Синдбада со скелетом, используя принципы кукольной анимации, но безуспешно: то, что у него получалось, не устраивало его, с какой стороны ни глянь. Более того: в процессе съемки этой сложной сцены — с самим собой в главной роли — Питер получил травму позвоночника и вынужден был лечь в больницу на операцию, после которой в течение трёх недель нужно было соблюдать постельный режим. Трюк с фехтующим скелетом так и остался непокорённой вершиной.
Но Пит продолжал жадно впитывать в себя чужой опыт, перенимать его и перерабатывать, чтобы в итоге выдать что-то своё. Он снимал у себя дома понравившиеся ему сцены из «Хэллоуина» Джона Карпентера, пытался сделать собственную версию кино про Джеймса Бонда, обновлял своё нехитрое оборудование, покупал новые объективы, в общем, развивался технически. Следующей его картиной стал фильм «Проклятие Бродящего-По-Могилам» — лента в любимом Питером жанре «кровь, кишки, взрываются головы» по мотивам ужастиков про вампиров, одного из которых, кстати, звали графом Мурнау — в честь постановщика знаменитого «Носферату». Сам Джексон сыграл охотника на вампиров, капитана Оймига (фамилия тоже кинематографическая: Eumig — австрийская фирма-производитель кинокамер и проекторов). И хотя этот проект Питу не удалось довести до ума, пусть изначально и планировалось, что это будет долгожданный полнометражный фильм, его можно считать небольшой, но всё-таки вехой в творчестве Джексона. Дело в том, что именно в «Проклятии…» Питер собирался сделать сцену, в которой участвуют несколько взрослых актёров на переднем плане и несколько детей, одетых так же, как и эти взрослые, на заднем, чтобы создать иллюзию большого расстояния. До «Властелина Колец» оставалось ещё восемнадцать лет.
Время шло, и очарование восьмимиллиметровой камеры уходило в прошлое. Чтобы не превратиться в мечту археологов, Питу пришлось убрать Super 8 в сундук и начать снимать по-взрослому — на 16 мм. Но прежде Джексон и его друг Кен Хэммон, помогавший ему во всех его начинаниях, отправились на три недели в Лос-Анджелес, а точнее — в Голливуд. Приятели посетили несколько конвентов, послушали выступление Фрэнка Маршалла, напарника Стивена Спилберга, а заодно повстречали Дэвида Проуза, человека, ходившего в костюме Дарта Вейдера на съёмках «Звездных войн». Вернувшись домой с новыми силами и новыми амбициями, парни с удвоенной энергией взялись за дело. Питер купил-таки желанную шестнадцатимиллиметровую камеру, одолжив у родителей бешеную по тем временам сумму в две с половиной тысячи новозеландских долларов, а потом обнаружил, что плёнка для неё стоит в двадцать раз больше, чем картриджи для Super 8, и понял, что время легкомысленных экспериментов закончилось. Теперь можно было снимать только в том случае, если ты действительно знаешь, что нужно делать. И в 1981 году Джексон взялся за создание короткометражного фильма «День, когда запахло жареным», которому позднее суждено было превратиться в ленту «Дурной вкус».
«День, когда запахло жареным» (именно с такого названия начинался «Дурной вкус») — это история в фирменном джексоновском стиле: молодой человек по имени Джайлс Коупленд, работник некой продуктовой компании, приезжает в крохотный новозеландский городишко с целью походить по домам и пособирать пожертвования на благотворительные цели. Мотивация у него простая: его зарплата и возможное повышение напрямую зависят от того, как много денег он привезет из своей экспедиции. Успех старательно избегает Джайлса, и командировка в этот сонный городок — его последний шанс проявить себя в глазах руководителей. Да вот беда: он прибывает в пункт назначения аккурат 31 октября — ладно бы, в день рождения никому не известного режиссера, так еще и в Хэллоуин. Это «ж-ж-ж», естественно, неспроста, и очень скоро Джайлс обнаруживает, что городок-то практически пуст. Отчаявшись встретить живое человеческое существо, он внезапно натыкается на какого-то заросшего типа в лохмотьях, соскребающего с дороги раздавленного шальным автомобилем опоссума и с аппетитом пожирающего ошметки животного. Заметив приближающегося Джайлса, бомж бросает недоеденный деликатес на произвол судьбы и устремляется к незваному гостю с явно гастрономическими намерениями. Удирая от этого психопата, Коупленд вбегает в чей-то дом и без всякой радости выясняет, что угодил прямиком в логово пришельцев-каннибалов, замаскировавшихся под людей, чтобы никто не помешал им превратить Землю в громадный источник фаст-фуда. Как и положено нормальному мужчине, Джайлс решает, что хватит это терпеть, и приступает к безжалостному истреблению врага.
Вдвоем с таким богатым на события проектом Джексон и его верный друг Кен Хэммон вряд ли бы справились, поэтому главная роль была отдана на растерзание почти профессионалу — Крэйгу Смиту, коллеге Кена по основной работе. Почему «почти профессионалу»? Потому что он был актером-любителем, в отличие от всех прочих людей, так или иначе работавших с Пи Джеем, которые были просто любителями, но уж никак не актерами. 27 октября 1983 года в Макаре, неподалеку от Веллингтона, съемки «Дня, когда запахло жареным» официально стартовали. Естественно, что первый рабочий день не мог обойтись без чего-нибудь из ряда вон выходящего. Специально для своего фильма Джексон и Ко изготовили дорожный знак, весьма похожий на настоящий. Когда реквизит свое отработал, парни принялись его демонтировать, их за этим делом застал бдительный местный житель, решил, что имеет дело с типичным случаем вандализма, и вызвал по этому поводу полицию. После того, как удалось утрясти вопрос с представителями власти, съёмки продолжились с новой силой.
В чем была особенность этого фильма? В том, что, несмотря на наличие сюжета и даже нескольких диалогов, у него совершенно не было сценария. То есть, вообще. Никто даже не удосужился его написать, потому что, по большому счету, в нем не было нужды. И парни, что называется, оттягивались на всю катушку, руководствуясь лишь планом, который был известен только самому Пи Джею. И этот план, в точности как было у Толкина с «Властелином Колец», неожиданно начал разрастаться по мере создания фильма. Сюжет становился всё полнее и сложнее, идеи у Питера возникали одна за другой (например, изначально город оказывался жертвой просто каннибалов, а пришельцы и Земля как «Макдональдс» для инопланетян придумались уже позже), и он немедленно принимался воплощать их в жизнь. И в результате несколько уик-эндов, изначально запланированных на съемки, растянулись аж на пятнадцать месяцев. Конечно, дело было не только в том, что Джексон рожал идеи быстрее, чем кролики — потомство, а еще и в том, что эти идеи стоили денег, а зарплата бывала только раз в месяц, поэтому иногда в съемках возникали существенные простои.
Идеи, возникавшие в голове Питера, касались не только содержания фильма, но и способов показа этого самого содержания. Он сам придумывал и собирал девайсы для съемок, включая самопальную версию Steadicam — системы стабилизации кинокамеры для съемки в движении, — потратив на ее создание около двадцати американских баксов, в то время как покупка профессионального оборудования обошлась бы ему тысяч этак в сорок. Он даже собственными руками сделал операторский кран, чтобы фильм выглядел еще более профессионально, чем раньше. Про реквизит, оружие из алюминиевых трубок, картона и дерева, скрепленных обычным клеем, и говорить нечего. Так в далеком 1983 году зарождалась теперь уже знаменитая на весь мир мастерская Weta Workshop.
Внезапно на голову маленькой команды кинематографистов-любителей свалилось неожиданное счастье — спонсор в лице Gear Meat Preserving and Freezing Company (что-то типа мясохладобойни, выражаясь языком Остапа Бендера). Благодарить за это надо было отца Джексона, который имел в компании нужные знакомства, и в результате Пит и его друзья получили официальное разрешение снять несколько сцен в самом подходящем для фильма месте — элегантном историческом здании, особняке 1882 года постройки, который стал тем самым домом, в котором Джайлс обнаружил логово пришельцев-людоедов. Несмотря на то, что к этому моменту фильм уже был закончен, и Джексон раздумывал над новым названием для него, за возможность доснять несколько сцен он ухватился, не раздумывая. Говорят, именно отсюда и пошла его любимая привычка гонять съемочную команду и актеров на досъемки…
Сначала «День, когда запахло жареным» превратился в Sapien Alfresco (что-то нам подсказывает, что в этом тайтле прячутся мозги, размазанные по сырой штукатурке), затем был переименован в «Важный день для Джайлса», а потом Джексону вдруг пришло в голову ввести в повествование спецназовцев в балаклавах, которые должны были оказаться опять-таки замаскированными пришельцами. Актерский состав пришлось срочно увеличивать еще на несколько единиц. Для себя роль Питер, разумеется, тоже нашел, а потом и еще одну, в результате чего ему пришлось здорово поднапрячься, снимая сцену, в которой он дрался с самим собой. Первыми из новичков стали коллеги Пита по Wellington Newspaper Майк Минэтт и Терри Поттер. Эти двое наивно полагали, что у бородатого и лохматого парня, который говорит только о кино и ни о чем больше, съемки фильма — это всего лишь хобби, совершенно не подозревая, что на премьере фильма «Властелин Колец: Две крепости» актеры, игравшие хоббитов, будут отвешивать им поклоны как своим кумирам, снимавшимся в гениальном «Дурном вкусе». Джексон обладает фантастическим умением не просто мотивировать, а заставлять людей проникаться тем, что он делает, на сто процентов, завораживать их своим энтузиазмом и горячей любовью к собственной работе. Это умение он активно применяет и по сию пору, о чем регулярно упоминают те, кому посчастливилось с ним пересечься в профессии и даже обычной жизни.
К концу 1985 года, когда уже упомянутые пятнадцать месяцев истекли, Джексон ушел с работы в трехнедельный отпуск и принялся монтировать свое детище. На тот момент хронометраж всех материалов фильма составил четыре часа, хотя сейчас это, в общем, обычное дело и даже как-то мало для Питера, а уж окончательная версия длилась всего лишь 55 минут. Но до Пи Джея вдруг дошло, что он еще полчаса — и у него полнометражный фильм. Для этого, естественно, требовались деньги. Сам он инвестировал в создание «Важного дня для Джайлса» около $8 000, еще пятьсот баксов добавил Кен Хэммон, но на оставшиеся тридцать минут средств уже не было. И тогда Пит обратился в Кинокомитет Новой Зеландии с подробнейшим рассказом о своей ленте и аргументированной просьбой ссудить ему ровно $7 000, чтобы доделать фильм. Его письмо к руководителю этой организации Джиму Буту было убедительным и уверенным, но пришедший через полтора месяца ответ был отрицательным: Бут не видел в проекте Джексона возможности вернуть вложенные в него деньги. Другой бы поогорчался и принялся думать, где же раздобыть-таки нужную сумму, но Питер вместо этого написал второе письмо, в котором попросил рассказать ему, в чем, по мнению мистера Бута, проблемы его проекта и что с ним не так. Его уважили, и разъяснение было хуже пощечины: проблемы Буту виделись как раз в доморощенных спецэффектах. Переписка, разумеется, продолжилась, Бут читал Джексону лекции, тот, в свою очередь, отвечал, что не «Барри Линдона» снимает, напомнил про «Техасскую резню бензопилой» и великих и ужасных «Зловещих мертвецах», и в конце концов двадцатитрехлетний режиссер поразил руководителя кинокомитета своими обширными знаниями кинематографа, упорством и железной уверенностью в своих собственных способностях. Правда, денег это «Важному дню для Джайлса» все равно не принесло.
Впрочем, когда Крэйг Смит, ударившийся вследствие жизненных проблем в религию, решил, что в фильме многовато «мяса» и выкатил ультиматум «либо кровища, либо я», Питер даже порадовался, что не добился гранта от комитета: поди объясни им, что у человека шарики за ролики заходят… Понимая, что отпускать актера нельзя, без него фильма не будет, Джексон пошел на страшнейший для себя компромисс: позволил Смиту участвовать в решениях, принимаемых режиссером. Правда, решающий голос он всё-таки оставил за собой. Однако потом ему всё равно пришлось вывести героя Крэйга из фильма, и хорошо еще, что тот согласился сняться в сценах, оправдывающих этот сюжетный поворот; разумеется, Джайлса было решено убить, а на первый план вывести спецназовцев, которые оказываются все-таки не пришельцами, а обычными представителями рода человеческого и довершают начатое им дело. Люди, которые много лет спустя удивлялись спокойствию Джексона, столкнувшемуся с необходимостью срочно заменить исполнителя роли Арагорна во «Властелине Колец», просто не знали, что у него уже есть соответствующий опыт и так легко его не испугать (речь о Стюарте Таунсенде, которого спустя четыре дня после начала съемок заменил Вигго Мортенсен, поскольку Питер Джексон решил, что для роли Арагорна ему нужен актер более солидного возраста). Тем более что в тот раз из-за ухода исполнителя главной роли еще и пришлось поменять название фильма. Сначала Пит решил, что и «Мерзкие создания» сгодятся, но позже все-таки остановился на другом варианте, который вскоре стал официальным, так сказать, публично. Дело было так: после нескольких месяцев съемок и дополнительных трех тысяч долларов вложений хронометраж фильма всё еще составлял шестьдесят минут, и Джексон решил написать о своем проекте в редакцию журнала Onfilm, освещавшего вопросы кинематографа. Журналистам его рассказ пришелся по вкусу, и они напечатали небольшой материал, снабдив его несколькими кадрами из картины. В статье фильм так и назывался — «Дурной вкус».
Тогда же Питеру пришлось придумывать и название для себя самого, то есть, для своей производственной компании. И он придумал — WingNut. Ничего возвышенного и супертворческого здесь, на самом деле, нет: Вингнатом звали кролика, принадлежащего Майку Минэтту, уши которого, по мнению хозяина, напоминали «крылья» у гайки-барашка. Ну и, кроме того, само слово wingnut также обозначает человека «с придурью», слегка чокнутого. Питеру это тоже подходило. Так и родилась на свет компания WingNut Films — именно так, с заглавной буквой N в середине слова. Это, естественно, была всего лишь придурь Джексона.
В июле 1986, когда в команду внезапно вернулся Крэйг Смит и от убийства его героя срочно решили отказаться, Коста Боутс, с которым Питер познакомился некоторое время назад, ухитрился организовать показ отснятых материалов для продюсера Грэма МакЛейна, работавшего в свое время над популярным новозеландским ужастиком «Пугало». Отсмотрев незаконченный, во многом абсолютно любительский фильм, МакЛейн был поражен донельзя и немедленно пристал к Джексону с расспросами о его творческих планах. Питер рассказал, что хочет закончить фильм, но кинокомитет не дает денег, и Боутс с МакЛейном посоветовали ему пойти на второй заход. Питер возобновил переписку с директором комитета, и 7 августа 1986 года состоялся второй показ готовой части фильма, на сей раз — для Джима Бута. Шесть недель потратил Бут на разговоры со своими коллегами и особенно с отделом маркетинга и на то, чтобы узнать мнение людей, имеющих соответствующий опыт, о коммерческом потенциале «Дурного вкуса». Затем состоялся еще один показ — с участием телевизионного режиссера и продюсера Тони Хайлса, драматурга Стивена Синклера (соавтора знаменитой пьесы Ladies Night) и знакомой Питеру девушки — Фрэн Уолш, которой предстояло в будущем стать его женой и соавтором большинства его картин. После этого показа, находясь под впечатлением от увиденного, Хайлс рьяно взялся за дело, и уже в начале октября Джим Бут сообщил Джексону хорошие новости: кинокомитет наконец-то согласился принять участие в судьбе его фильма — при условии, что Тони Хайлс будет сотрудничать с ним в качестве консультанта. Питер так обрадовался, что согласился бы не только на Хайлса, но и, по его же словам, на одноногую гориллу.
Джим Бут добился для Джексона субсидии размером в $5 000; эти деньги режиссер мог тратить по своему усмотрению, не оглядываясь на своих долгожданных спонсоров и не дожидаясь одобрения совета директоров комитета, и на следующие шесть месяцев Питер снова погрузился в съемки своего первого полнометражного фильма. Деньги позволили ему в том числе сделать полномасштабные модели особняка, о котором речь уже шла ранее; это было необходимо потому, что теперь Пи Джей решил, что этот дом — корабль пришельцев, который в конце фильма должен был взлететь. В работе над картиной принимали участие все: кто-то, как Коста Боутс и Тони Хайлс, снимались в эпизодах, кто-то, как Фрэн Уолш, помогал красить модель дома… С реквизитом и спецэффектами ему помог профессионал по изготовлению кукол и макетов Кэмерон Читток, а монтажом фильма, когда съемки уже завершились, занялся Джейми Селкирк, не подозревавший, насколько продолжительным окажется их на тот момент мимолетное сотрудничество. Именно Джейми стал первым живым свидетелем того, как Питер монтирует фильмы, а монтирует он их очень просто: он склеивает воедино абсолютно весь отснятый материал, все дубли и сцены подряд, даже те, которые, вроде как, уже смял и выкинул в мусорное ведро, а потом смотрит, что можно использовать, а что нельзя, что надо расширить, а что уменьшить, а что и вовсе переснять.
Многое из того, что Питеру хотелось реализовать во время работы над «Дурным вкусом», было невозможно сделать, например, использовать в фильме музыку и песни его любимых The Beatles, но Джексон решил, что, раз уж проект, начинавшийся как любительский десятиминутный фильм, дорос до полнометражки, то на выходе должен получиться максимально профессиональный продукт. Он заручился поддержкой композитора Мишеля Скаллиона, которая, следуя подробным и ясным описаниям того, что Пи Джею хотелось бы слышать в своем фильме, сочинила первоклассный саундтрек, записанный на профессиональной студии. После того, как завершилась работа и над звуковыми эффектами тоже, «Дурной вкус» был показан совету директоров кинокомитета. Несмотря на смешанную (и кренящуюся к знаку «минус») реакцию зрителей, Джим Бут яростно отстаивал проект Джексона, в процессе защиты даже назвав режиссера смесью из Спилберга и Вуди Аллена, и сумел убедить своих коллег в том, что фильм Питера должен остаться таким, каков он есть. Через четыре года после первого съемочного дня «Дурной вкус» наконец-то был закончен. Без всякого сценария, на голом энтузиазме и неутомимом генераторе идей, работавшем в голове Джексона без перебоев и выходных.
Для Питера окончание работы над своим первым фильмом было только началом настоящего кинематографического пути. Дожидаясь, когда будет принято решение о показах «Дурного вкуса», Джексон, уже к тому времени уволившийся с основной работы, отнюдь не сидел без дела, а принялся усиленно думать над тем, чем бы заняться дальше. Знакомство с Фрэн Уолш и Стивеном Синклером не позволило ему размышлять слишком долго: еще когда монтировался «Дурной вкус», эти двое принялись сочинять сценарий для фильма под названием «Живая мертвечина» — кино на вечную и неустаревающую зомби-тематику, переживавшую в восьмидесятые самый настоящий бум. Работа над сценарием шла настолько резво, что несколько черновиков спустя стало понятно: фильм будет стоить как минимум два с половиной миллиона долларов, а пока еще не показанный широкому кругу зрителей «Дурной вкус» не принесет хоть какую-то прибыль, об этом и думать нечего. Поэтому трио Джексон-Синклер-Уолш принялись думать о другом проекте, идея которого возникла у них не так давно.
В то время на пике популярности находились детские кукольные шоу типа «Улицы Сезам» и не совсем детское «Маппет-шоу», и троица сочинителей вдруг подумала: «А что, если совместить куклы и кровище?» Из этой концепции стал стремительно зарождаться проект кукольной пародии на кукольные шоу «Познакомьтесь с Фиблами». Кэмерон Читток немедленно принялся придумывать внешний облик главных героев будущего фильма по мотивам сценария, над которым работали уже четыре автора: к Питеру, Фрэн и Стивену присоединился режиссер и драматург, приятель Синклера Дэнни Малхэрон. Авторы попытались выбить в кинокомитете достаточно небольшую, особенно в сравнении с «Живой мертвечиной» сумму примерно в сорок тысяч долларов, но получили неожиданный отказ: «наверху» телевизионный проект, пародирующий слэшеры и кукольные шоу, никого не заинтересовал просто потому, что не имел никакого отношения к кино и не мог продаваться на кинорынках. Авторы «Фиблов» почесали в затылках, снизили бюджет до двадцати пяти тысяч и принялись выгребать эту сумму из собственных карманов. До мая 1988 года Питер трудился над этим непростым проектом, а затем отправился на набережную Круазетт: на Каннском кинофестивале должна была состояться премьера «Дурного вкуса».
Зрительская реакция на фильм была, в общем-то, немудрящей: все встают, бурные продолжительные аплодисменты. За шесть дней дебютная картина Питера Джексона была продана в десять стран, а затем еще в двадцать. Пи Джей оказался в центре всеобщего внимания, а одним из первых интересующихся до него добрался испанский продюсер Андрес Висенте Гомес, которому Питер показал сценарий «Живой мертвечины». Гомес немедленно начал переговоры о сотрудничестве с новозеландским кинокомитетом при условии, что подружку главного героя будет играть испанская актриса. Условие было принято безоговорочно. После конвента фэнтези и фантастики во Франции, поприветствовавшего показ «Дурного вкуса» дикими воплями восторга, Питер улетел в Мадрид отсматривать актрис и, остановив свой выбор на Диане Пеньяльвер, после двухмесячного отсутствия вернулся на родину, где уже успел стать если не национальным героем, то уж точно звездой в масштабе всей страны.
Несмотря на то, что сценарий «Живой мертвечины» предполагал еще больше сцен насилия, чем было в «Дурном вкусе», а, может быть, и благодаря этому, кинокомитет одобрил проект Джексона. Приехавший в Новую Зеландию с целью провести несколько мастер-классов гуру сценарного дела Роберт МакКи оказали на Питера и его команду такое огромное влияние, что высказанные им принципы Пи Джей применял практически во всех своих последующих проектах, включая и «Властелина Колец». Благодаря ему же были внесены определенные изменения в сценарий «Живой мертвечины».
Вскоре после визита МакКи в Новую Зеландию свой пост в кинокомитете оставил Джим Бут, решивший заняться независимым продюсированием и присоединившийся к Джексону в работе над его новым фильмом. Примерно в это же время Питер начал сотрудничество с еще одним человеком, без которого невозможно себе представить ни «Властелина Колец», ни даже «Аватар» Джеймса Кэмерона. Встретились они еще в те дни, когда заканчивалась работа над «Дурным вкусом», а звали этого человека Ричард Тейлор.
Тейлор и его напарница Таня Роджер были известны в профессиональных кругах главным образом тем, что занимались изготовлением кукол для сатирической программы «Общественный взгляд» (что-то типа отечественных «Кукол»). Когда началась работа над «Живой мертвечиной», Питер сразу же вспомнил об этом знакомстве и предложил Ричарду и Тане заняться реквизитом для картины. Три раза в неделю Питер, Таня и Ричард вместе смотрели различные американские фильмы, из которых черпали приемы и принципы изображения тех или иных кинематографических концепций, а потом на их основе придумывали что-то свое.
Режиссер и продюсер «Живой мертвечины» отправились на кинорынок в Милан, рассчитывая найти там инвесторов и обзавестись оставшимся миллионом из неподъемной для кинокомитета суммы в $2,5 млн, необходимой для съемок фильма. В процессе поиска покупателей Джексон и Бут заодно показывали всем желающим готовый фрагмент из «Фиблов», надеясь убить двух зайцев одним выстрелом. Всё шло относительно неплохо, но неожиданный удар по производству нанесли экономические проблемы в Новой Зеландии, которые резко охладили пыл инвесторов, решивших все-таки попридержать свои денежки до лучших времен. «Мертвечина» уже находилась в пре-продакшне, а в распоряжении авторов проекта было всего лишь полтора миллиона долларов. Вытянуть недостающую сумму из казны кинокомитета не удалось, и работу над картиной пришлось заморозить. Понимая, что опускать руки и предаваться унынию сейчас категорически нельзя, Питер, Фрэн и Стивен Синклер принялись думать над тем, что же делать дальше. Решение пришло очень быстро: они решили сделать из «Фиблов» полнометражный фильм.
Для того чтобы осуществить эту затею, нужны были всего две глобальные вещи: готовый сценарий и связи Джима Бута в кинокомитете. Денно и нощно, переводя карандаши и бумагу, Питер, Фрэн, Стивен и Дэнни Малхэрон за три недели довели свои идеи до состояния скрипта, рассчитанного на девяносто минут хронометража, в течение которых зритель должен был увидеть тонкие пародии на фильмы типа «Взвод» и «Охотника на оленей». А в это время Кэмерон Читток вместе с Тейлором и Таней Роджерс (которые, кстати, работали бесплатно) и самим Джексоном занимались изготовлением кукол. Джим Бут, тем временем, заручился поддержкой инвесторов из Японии. В середине февраля 1989 года в кинокомитет были представлены смета и готовый сценарий фильма «Познакомьтесь с Фиблами», скетчи Читтока и убедительная речь Бута в поддержку проекта. В конце концов, комитет поддался на уговоры и согласился принять посильное участие в финансировании этой кукольной вакханалии, и съемки наконец-то стартовали.
Работать с новыми куклами и новым сценарием оказалось настолько непросто, что уже в первый съемочный день Питер выбился из графика, и через несколько смен это отставание только увеличилось, что, естественно, категорически не нравилось кинокомитету. Напряжение между авторами проекта и основным инвестором постепенно нарастало, но Буту все-таки удалось сгладить шероховатости в отношениях и даже вытащить из комитета небольшое дополнительное финансирование, сопровождаемое, правда, предупреждением: дескать, это в последний раз. К тому же Джудит МакКанн, возглавившая комитет после ухода Бута, с неодобрением относилась к сексплотейшну, которым, по ее мнению, изобиловал сценарий, который она даже обозвала совершенно бессмысленным и бесполезным. За Джексона заступились дистрибьюторы, посчитавшие, что имеющийся скрипт превосходен и не нуждается ни в каких изменениях. А Питер, между тем, продолжал снимать, даже несмотря на то, что комитет грозился снять его с проекта и назначить другого режиссера. Вскорости чиновники отправили на съемочную площадку надзирателя в лице режиссера Джона Рида, который должен был научить Питера, как ему надо снимать кино. Джексон не просто не стал его слушать, а наорал на непрошенного гостя и велел ему катиться ко всем чертям. Рид, естественно, нажаловался на грубияна, и кинокомитет потребовал от Джима Бута полного возврата вложенных ими средств — либо здесь и сейчас, либо по окончании работы над картиной. После такого резкого выступления кинокомитета у «Фиблов» появился новый продюсер в лице Джейми Селкирка, а создатели картины, в очередной раз порывшись в собственных карманах, наскребли еще $20 000 и продолжили съемки, намереваясь сделать такой фильм, какой им самим хотелось. Правда, на сей раз им пришлось действовать в обстановке полной секретности, чтобы исключить дальнейшее вмешательство комитета. И в конце июля 1989-го готовый фильм был показан совету директоров.
Комитет буквально ошалел от наглости Джексона: тот не просто не выкинул полупорнографические сцены, так не понравившиеся Джудит МакКанн, а еще и добавил парочку новых. Опасаясь, что такое кино попросту запретят к показу, комитет решил устраниться и, так сказать, убрать свое имя из титров. Как нетрудно догадаться, это было их грандиознейшей ошибкой. В течение следующих нескольких лет «Фиблы» нахватали кучу престижных кинематографических наград, включая призы за спецэффекты и режиссерскую работу, а авторы буквально купались в восторженных отзывах критиков и зрителей. А затем случилось нечто, поразившее Питера в самое сердце. В американском журнале Fangoria, посвященном фантастике, фэнтези и ужасам, он прочитал статью Дэвида Шоу, рассказывавшего о съемках третьей части «Техасской резни бензопилой» и упомянувшего о том, что во время поисков режиссера для этой картины студия всерьез рассматривала кандидатуру… Питера Джексона.
Это был настоящий успех, подлинное признание его профессиональных знаний, умений и навыков, но Пи Джей тогда еще не знал, что Голливуд уже всерьез заинтересовался новозеландским самородком, и упоминание его в связи с «Техасской резней бензопилой III» было отнюдь не случайным. New Line Cinema и продюсер Марк Ордески, успевший проникнуться «Дурным вкусом» еще до того, как перешел в эту компанию, действительно искали возможность поработать с Питером. Они все-таки познакомились, пообщались, оценили друг друга, и спустя некоторое время Питер и его верные соавторы предложили своим американским друзьям, среди которых был и молодой Фрэнк Дарабонт, сценарий Blubberhead — фэнтези-фильма в духе «Монти Пайтона». Запустить проект в производство не удалось, но Ордески, окончательно превратившийся в фаната Джексона, со страшной силой принялся наседать на босса New Line Cinema Боба Шэя с требованием немедленно начать сотрудничество с этим чокнутым новозеландцем. Итогом всего стало то, что Питера приняли в Гильдию сценаристов Америки.
Ордески имел коварный план: ввести Пи Джея в Гильдию и нанять его для работы над сценарием шестой части «Кошмара на улице Вязов». Питер и Дэнни Малхэрон взялись за дело, зная, впрочем, что параллельно New Line разрабатывает еще один сценарий для этого же проекта, чтобы потом выбрать лучший. История, придуманная Джексоном и Малхэроном, развивалась через несколько лет после окончания предыдущей серии «Кошмара». Фредди здорово ослаб после последней встречи со своими жертвами, и кучка наркоманов, угодивших в царство кошмаров после очередной дозы, начинают попросту лупцевать Крюгера во всю дурь. Но прежде, чем от него осталось мокрое место, парень в шляпе и с ножами на пальцах ухитряется убить одного из нападавших и мгновенно обретает всю свою прежнюю мощь. В это время в дом, где отдыхают наркоманы, заглядывает полицейский. В результате веселья в мире снов в доме вспыхивает пожар, и полицейский, получив тяжелейшие травмы, впадает в кому. Основное отличие сценария Питера и Дэнни от прочих фильмов про Фредди заключается в том, что герои постоянно находятся в мире, где царствует Крюгер. Но идеи новозеландцев не вызвали восторга, и в New Line Cinema выбрали сценарий, разработанный Майклом Де Лукой. Но Джексон не расстраивался. Он приобрел связи, заработал немного денег и вернулся домой как раз тогда, когда Джим Бут нашел инвесторов в лице Avalon Studios, а вместе с ними и деньги, необходимые для съемок «Живой мертвечины».
Авалоновцы не только предоставили Джексону средства, но и собственные павильоны, что было существенным прогрессом, учитывая, что «Фиблов» он снимал в заброшенном железнодорожном ангаре. Остаток денег — довольно, надо сказать, незначительный в сравнении с уже имеющейся суммой — предоставил все тот же кинокомитет, уже убежденный в том, что Питер в любом случае знает, что и как надо делать, чтобы добиться успеха. Особенно по душе им пришлась идея режиссера перенести действие «Мертвечины» из настоящего времени в невинные пятидесятые и как следует обстебать эту эпоху. На позиции главной актрисы Джексон оставил Диану Пеньяльвер, ведущую мужскую партию отдал Тимоти Балму, а образ адской мамаши поручил Элизабет Муди, которая впоследствии изобразила Лобелию Саквилль-Бэггинс во «Властелине Колец». В этом же фильме был задействован и Джед Брофи, он же Шарку и Снага в ВК и гном Нори в «Хоббите».
Съемки «Живой мертвечины» стартовали 3 сентября 1991 года, и это был первый случай в практике Пита, когда он снимал не только своих приятелей и коллег, каковых на площадке тоже хватало, но и профессиональных актеров. Работая над этим проектом, Джексон применил все свои знания и навыки, включая даже кукольную анимацию, а Ричард Тейлор, в свою очередь, мастерил целые сундуки «запасных» частей тела, предназначенных как для создания существ, отдаленно напоминающих людей, так и для реалистического изображения насильственных действий. Кровь лилась галлонами, газонокосилка рубила всё, что движется, в мелкий винегрет, пленка фиксировала весь этот ад, а дружба между членами съемочной команды становилась всё крепче и крепче.
Из-за того, что в промежутке между заморозкой и фактическим началом съемок Роджер Корман снял собственный фильм под названием Braindead, ленту Джексона чуть было не переименовали в Unstoppable Rot, но все-таки в 1992 году картина вышла под оригинальным названием, хотя в США ее все-таки окрестили чуточку иначе — Dead Alive, под которым, собственно, она и известна в нашей стране. И снова последовали призы и награды, восторженные отзывы критиков и показ на Каннском фестивале. Именно там, на набережной Круазетт, Питер впервые озвучил свою идею снять фильм по мотивам реальной истории, слышанной им еще в детстве, и над сценарием которого он уже потихоньку работал. Это были «Небесные создания».
Справедливости ради, в 1992 году Питер Джексон работал сразу над несколькими проектами: «Небесные создания», монти-пайтоновская фэнтези Blubberhead и «Сезон воинов» — так называемый кунг-фу-вестерн, действие которого разворачивалось в 1870-х, во времена новозеландской золотой лихорадки. Идея принадлежала Косте Боутсу и представляла собой сплав ковбойских фильмов и историй в духе фильмов с Джеки Чаном, которого Джексон полюбил внезапно, но зато на всю жизнь. Питер сам собирался поставить картину, а на роль главного злодея планировал пригласить Тимоти Долтона. Реализовать этот проект не получилось, Пи Джей на какое-то время отвлекся на идею снять сиквел «Дурного вкуса», но очень быстро понял, что повторить этот неслыханный опыт — четыре года съемок, без сценария, генерируя идеи прямо по ходу дела и реализуя каждую из них, — у него вряд ли получится. Хотя в целом задумка была неплохая: пришельцы атакуют Веллингтон, на Джайлса нападает гигантская WETA, в результате он превращается в насекомое с человеческой головой, Санта-Клаус оказывается инопланетянином, а красноносому оленю Рудольфу пересаживают мозг Дерека. Какое-то благородное безумие во всем этом, безусловно, присутствовало, да и перспектива снова снять малобюджетный трэш, стоя за камерой, а не руководя работой оператора, была весьма соблазнительной. Но мысленно Питер всё время возвращался к тому, что случилось в 1954 году в городе Крайстчерч…
22 июня 1954-го во время прогулки по парку шестнадцатилетняя Полин Паркер и пятнадцатилетняя Джулиет Халм спрятанным в чулок кирпичом забили до смерти мать Полин. Это зверское преступление, совершенное двумя творчески одаренными и умными школьницами, долгое время не сходило с первых полос. Идея снять об этом фильм принадлежала, как ни странно, не Джексону, а Фрэн Уолш, которая заразила его собственной увлеченностью этой мрачной историей. Они углубились в изучение реальных событий, а не журналистских выдумок и домыслов, и начали разрабатывать сценарий параллельно с окончательным монтажом «Живой мертвечины». Через полтора месяца первый драфт сценария был закончен, и Питер взял его с собой на Каннский кинофестиваль, где повстречался с немецким продюсером Ханно Хутом, который купил «Мертвечину» для проката в Германии. Хут предложил Джексону заняться постановкой триллера «Вторжение в частную жизнь» по сценарию Ларри Коэна, но тот отказался и вместо этого показал продюсеру черновик «Небесных созданий». Хут прочел, проникся и согласился участвовать в производстве картины.
Голливуд, между тем, интересовался Джексоном уже всерьез. Как ни удивительно, но боссы студии Disney, посмотрев «Познакомьтесь с Фиблами», предложили Пи Джею постановку проекта My Boyfriend’s Back, романтической зомби-истории, которая позднее была реализована усилиями Touchstone Pictures. Зато в Лос-Анджелесе Питер познакомился с Кеном Кэминсом, бывшим вице-президентом RCA/Columbia Pictures Home Video, а на тот момент одним из самых серьезных агентов в кинобизнесе. Ощутив друг к другу взаимную симпатию, эти двое вскорости договорились о сотрудничестве. Питер рассказал Кену о «Небесных созданиях», и тот немедленно заявил, что не снять этот фильм будет преступлением.
Кинокомитет Новой Зеландии несказанно удивился, получив от Питера проект мало того, что на такую неожиданную тему, так еще и с уже готовым сценарием, и поэтому раздумывал долго. Устав ждать, Питер обратился в комитет повторно, предельно корректно, но твердо потребовав немедленного ответа и особо подчеркнув, что ради «Небесных созданий» он отказался от предложения, сделанного ему Сэмом Рэйми и Робертом Тэйпертом, даже не прочитав имеющийся сценарий. Отдельно Пит надавил и на патриотизм, пообещав, что, если ему доведется поработать над голливудским фильмом, он сделает всё возможно, чтобы перенести производство в Новую Зеландию.
Какой проект предлагал Питу его кумир Сэм Рэйми, доподлинно неизвестно, зато студия 20th Century Fox пожелала видеть его в режиссерском кресле обновленной «Планеты обезьян». Помня о том, какое влияние оказала на него эта франшиза, Питер сгреб Фрэн Уолш в охапку и засел вместе с нею за тритмент, который можно было бы представить студии на питчинге. Пит собирался сделать сиквел с участием Родди МакДауэлла. Работая над текстом и дожидаясь решения по «Небесным созданиям», Питер и Фрэн познакомились с режиссером-мультипликатором Ральфом Бакши, Квентином Тарантино и Риком Бейкером, с которым Джексон зацепился языками в длинной беседе про кинообезьян и рассказал про свой проект для студии Fox. Бейкер отнесся к идее Пита с большим энтузиазмом, но реализоваться его идее не удалось: мало того, что «Фоксы» не пришли в восторг от его сценарной заявки, так еще и кинокомитет дал зеленый свет «Небесным созданиям», и Джексон вернулся на родину, где приступил к пре-продакшну будущего фильма.
Фильм обещал быть непростым. Чего только стоила покупка одного мощного компьютера для создания визуальных эффектов, за который Питер расплачивался в течение семи с лишним лет! Подбор актеров проводился в Лондоне с помощью легендарных агентов по кастингу Джона и Росса Хаббардов. Было отсмотрено более двухсот девушек подросткового возраста, и этот процесс был сложным и мучительно долгим, но в итоге Питер нашел не только девочек на главные роли (Полин пришлось выбирать аж из пятисот вариантов, и этот выбор был сделан в самую последнюю очередь, и не в Англии, а в Новой Зеландии), но и Кейт Уинслет, в которой Джон Хаббард разглядел будущую звезду экрана. Время показало, что он не ошибся.
Рассказ о том, какие неприятности поджидали «Небесных созданий» на пути к зрителю, занял бы слишком много времени, и когда-нибудь мы обязательно расскажем о том, как снимался этот фильм. Сейчас же важнее всего то, что в 1992 году, когда после сильнейшей нервотрепки и немалого количества морально-этических сложностей работа над картиной подходила к концу, Питер и Фрэн получили предложение написать сценарий для нового проекта Роберта Земекиса. Прославленный режиссер собирался снять фильм про шарлатана, выдающего себя за говорящего с призраками, в стилистике популярных тогда «Баек из склепа», и наша новозеландская пара передала Бобу трехстраничную заявку, содержавшую твист, напрямую касающийся главного героя. Земекис ознакомился, традиционно проникся и пожелал повидаться с авторами лично. На встрече было решено, что Пит и Фрэн займутся сценарием, пока Роберт поработает над «Форрестом Гампом», а когда скрипт будет готов, состоится новая встреча. Уолш и Джексон, заканчивавший монтировать «Небесных созданий», засели за сценарий «Страшил».
Мощности компании Джексона WingNut Films, между тем, росли, и новозеландскому кинематографисту уже удалось заручиться не только поддержкой Ханно Хута, который был готов участвовать в производстве всех последующих картин Питера, но и Miramax, которая приобрела права на американский прокат «Небесных созданий» после просмотра начерно смонтированной картины. Пора было приступать к по-настоящему серьезным делам. Пит и Фрэн решили, что WingNut Films будет заниматься в первую очередь сценариями, выбирая при этом режиссеров самостоятельно. Из этой идеи, правда, ничего не вышло, но зато Питер вступил на путь продюсера, впервые выступив в этом качестве в короткометражке Valley of Stereos. В 1993-м WingNut Films спродюсировла фантастическую комедию Тони Хайлса «Джек Браун — гений», и в том же году Питер впервые использовал фальшивый тайтл «Джамбори», под которым Мириам С. Купер в 1933 году прятал свой проект «Сын Кинг Конга». Джексон таким образом скрывал от общественности вторую попытку сделать сиквел «Дурного вкуса». Точнее, два сиквела одновременно. Вторую и третью части. Прием, использованный Робертом Земекисом во время работы над продолжениями «Назад в будущее», мог бы сработать и здесь, и Джексон даже вновь набросился на кинокомитет, уверяя, что у обоих фильмов будет не только сюжет (в общем, тот же, что и в первой попытке сиквелизации фильма), но и сценарий, а уж спецэффекты будут просто неслыханными, на уровне ILM и даже выше. Но до дела так и не дошло, и Питер вернулся к сценарию «Страшил». Однако работу над ним прервало несчастье: больной раком Джим Бут проиграл борьбу с болезнью. Человек, без поддержки и помощи которого Джексон вряд ли стал бы тем, кем он стал, ушел навсегда. Он умер у Питера на глазах. Премьера «Небесных созданий» на Венецианском кинофестивале через восемь месяцев после смерти Бута была отмечена коротким посвящением: For Jim. По-русски это выглядит еще более лаконично и емко: «Джиму». Фильм принес Питеру и всем, кто участвовал в его создании, «Серебряного льва».
Miramax изо всех сил пытались ввести «Небесных созданий» в конкурсную программу Каннского кинофестиваля, но безуспешно: фильм взяли только на внеконкурсные показы. Тогда продюсеры решили не показывать картину в Каннах вообще, а вместо этого добились премьерного показа в Венеции.
В январе 1994-го Питер и Фрэн закончили работу над сценарием «Страшил», который — не в последнюю очередь из-за смерти Джима — стал куда более мрачным и напоминающим триллер, нежели задумывалось изначально. Отправив его Кену Кэминсу, они приготовились терпеливо ждать ответа, но этот тоскливый процесс был прерван студией «Фокс», которая вдруг вспомнила об их питче новой «Планеты обезьян» и захотела обсудить с авторами их идею. От имени мейджора Пита и Фрэн приветствовали Питер Чернин и Том Ротман, которые прослушали ровно тот же самый питч, встретили его с дежурным энтузиазмом и сообщили, что видят следующее развитие событий: Джексон и Уолш превращают заявку в полноценный сценарий, Питер ставит фильм, продюсирует его Джеймс Кэмерон, а главную роль исполняет Арнольд Шварценеггер.
— Нам это не понравилось, — вспоминал потом Пи Джей. — Не потому, что я не люблю Кэмерона или Шварценеггера, наоборот, я их обоих обожаю. Просто мы с Фрэн — очень независимые люди и ревниво оберегаем нашу работу. Мы решили, что при наличии продюсера Кэмерона и актера Шварценеггера вся власть уйдет именно к ним, и, скажем, в случае конфликта с Арнольдом Джим будет на его стороне, а не на моей. Конечно, я не знал этого наверняка, а только предполагал, но нам такая ситуация представлялась однозначно нежелательной.
На сей раз от проекта отказались уже его авторы, и в результате на свет появился ремейк оригинальной «Планеты обезьян», снятый Тимом Бертоном с Марком Уолбергом в главной роли.
В 1994 году Miramax предложили Джексону трехгодичный контракт, дававший студии право первой принимать решения относительно новых проектов Питера, так называемую first-look deal. Но прежде, чем тот успел хоть как-то среагировать на это, его мысли занял ответ Земекиса на сценарий «Страшил». Он сообщил, что ждал от проекта совсем не того, что получилось в итоге, но сценарий ему понравился, и он готов его спродюсировать, если Джексон сам займет режиссерское кресло. Питер согласился — при условии, что будет снимать фильм у себя дома, в Новой Зеландии. Условие было принято, проблем со стороны Miramax не возникло, так как не было официальной договоренности, и проект пошел в дело. Не сразу: попутно Питер взялся за самый короткий из своих фильмов, документалку авторства Косты Боутса «Забытое серебро», и очень опасался, что Universal, курировавшая «Страшил», об этом прознает и будет страшно гневаться, поэтому снимал картину тайно и в очень нервной обстановке. Его «сдал» один из новозеландский журналистов, раскрывший тайну в одной из своих статей, когда лента уже была практически закончена. Фильм, по умолчанию ориентированный на довольно узкий круг зрителей и рассказывающий реальную историю забытого новозеландского кинематографиста Колина МакКензи и его картин, был принят целевой аудиторией на «ура», и только уже во время съемок «Страшил» Джексон во всеуслышание объявил, что эта самая реальная история, лежавшая в его основе, на самом деле стопроцентное вранье (данная картина оказалась чистой воды фейком, который рассказывал об абсолютно вымышленном гении, пионере новозеландского кино, который случайно изобрел кучу всяческих кинематографических приёмов, ни у кого не учась — прим. ред.). Естественно, на него обиделись все, кроме журналистов, пришедших от такого обмана в полнейший восторг и мигом вспомнивших хрестоматийную радиопостановку «Войны миров» Уэллса, перепугавшую всю Америку.
Боссы Universal не стали убивать Питера за «левак», и он с энтузиазмом взялся за постановку «Страшил», даже несмотря на то, что исполнителя главной роли, Майкла Джей Фокса, ему навязал Земекис; собственно, его даже радовал тот факт, что в фильме, запланированном как малобюджетное кино, снимается настоящая звезда. Лента оказалась сложной не только для Фокса, которому пришлось на полгода оставить жену и близняшек, но и для художника-постановщика Ричарда Тейлора и образовавшейся в том числе благодаря деньгам «Мирамакса» компании WETA, занимавшейся визуальными и спецэффектами. Более того: для них это кино оказалось своего рода экспериментальным полем, проверкой в боевых условиях: ведь речь шла о большом студийном голливудском кино, в конце-то концов. И, наконец, именно на этом проекте команда Питера Джексона пополнилась двумя новыми бойцами: художником-постановщиком Грантом Мэйджором и арт-директором Дэном Ханной, которые вместе с Ричардом Тейлором, Джейми Селкирком и художником по костюмам Нгилой Диксон впоследствии помогали ему создавать «Властелина Колец».
«Страшилы» пребывали в процессе пост-продакшна, а Джексон уже понимал, что его следующий проект должен быть таким, чтобы в нем можно было задействовать все мощности студии WETA. Он вспомнил о своих детских и юношеских попытках снять собственное фэнтези или хотя бы скопировать технические приемы из чужого, и подумал: а действительно, почему бы не взяться за жанр «меча и магии», тем более что как раз в этой области успешных фильмов было очень немного. Это та вершина, которую будет очень интересно и очень непросто покорить, но когда это Питер Джексон боялся трудностей? И когда Фрэн спросила его, какую историю он себе представляет, Пит, не задумываясь, ответил: «Что-то типа «Властелина Колец». И его немедленно затопили воспоминания. Мультфильм Ральфа Бакши, железная дорога, книжка в потрепанной обложке и волшебный мир, завораживающий с первой же страницы… И когда он стал рассказывать о том, что это должна быть хоть и волшебная, но при этом совершенно реалистическая история с максимально приближенными к жизни персонажа, Фрэн перебила его: «Зачем придумывать что-то похожее, если «Хоббит» и «Властелин Колец» сами по себе великие произведения в этом жанре, и мы никогда не напишем ничего, равного им по силе».
А действительно, подумал Джексон, почему никто до сих пор не додумался сделать игровой фильм по «Властелину Колец»? Ведь, если бы такой проект разрабатывался, об этом непременно было бы известно. Значит, место свободно?
— Конечно, сначала я подумал: «Да ладно! Нам ни за что не справиться! Мы не то, что известные кинематографисты, мы даже не особенно успешные кинематографисты! Кто нам вообще даст возможность экранизировать «Властелина Колец»? — вспоминал Питер.
Это был вопрос. А раз вопрос задан, на него надо найти ответ. Пи Джей снял трубку, позвонил Кену Кэминсу, и через несколько дней тот назвал имя: Сол Зейнц. Легендарный голливудский продюсер выкупил права на «Властелина Колец» у студии MGM, которая, в свою очередь, обменяла их на десять тысяч английских фунтов, выплаченных непосредственно автору, Джону Рональду Руэлу Толкину. Многие режиссеры, например, постановщик «Экскалибура» Джон Бурмэн, пытались подступиться к экранизации гениального произведения, но все потерпели неудачу. Книга приобрела статус неподдающейся экранизации, а Сол Зейнц, по слухам, вел себя как собака на сене: и в возможность экранизации не верил, и права продавать не хотел. Кроме того, и это было вполне очевидно, любой фильм по мотивам книги потребовал бы таких затрат, что без участия крупной голливудской студии обойтись не получилось бы.
Однако студия в наличии имелась: Miramax и лично Харви Вайнштейн верили в Джексона безоглядно, так к кому же еще обращаться, как не к ним? Но Кэминс и друг Пита, юрист Питер Нельсон, принимавший живое участие в его проектах, отнеслись к этой идее прохладно, опасаясь, что всё пойдет по стандартной схеме, и студия будет постоянно вмешиваться в процесс, заставляя Питера снимать то, что хочется ей, и так, как хочется ей, а не ему. Поэтому Пи Джей перевернул ситуацию с ног на голову и предоставил «Мирамаксу» возможность поработать с ним, а не наоборот. Он рассказал им об идее снять «Властелина Колец» не потому, что должен так делать по условиям договора (который до сих пор не был подписан), а потому, что ему хотелось рассказать им о нем.
Джексон не прогадал: у Miramax, оказывается, был выход на Сола Зейнца благодаря тому, что Вайнштейн фактически спас его проект «Английский пациент», от которого отказалась студия Fox. Харви внимательно выслушал Джексона, который предлагал сначала снять «Хоббита», а затем, если лента будет успешной, одновременно сделать два фильма по мотивам «Властелина Колец», и сказал, что это совершенно грандиозная идея и что он немедленно свяжется с Солом и решит все вопросы. И он действительно приступил к переговорам. А пока Харви убалтывал мистера Зейнца и разрабатывал новый договор для Питера на более подходящих для последнего условиях, вице-президент Universal Ленни Корнберг вдруг спросил Джексона: «А что ты думаешь о ремейке „Кинг Конга“?»
Что он по этому поводу думал, догадаться несложно, но проблема была в том, что про «Конга» Питер знал гораздо больше, чем Universal. В частности, например, он знал, что никаких прав на франшизу у мейджора нет (правда, у него были права на новеллизацию оригинального фильма, с которой и надо было работать); а еще он обнаружил, что вице-президент даже не в курсе, что студия уже предпринимала в семидесятые попытку сделать ремейк и позорно проиграла в этом деле Дино Де Лаурентису и Джону Гиллермину. В общем, Джексон принялся усиленно доминировать в переговорах, пользоваться тем, что студийным боссам страшно понравились «Страшилы», успешно вышедшие в прокат в 1996-м, и выдвигать собственные условия. По этой причине эти самые переговоры затянулись аж на десять лет. Но на начальном этапе это промедление чуть не обернулось катастрофой.
«Страшилы» привлекли внимание конкурентов, и сотрудники WETA один за другим стали получать предложения о работе. Питер понял, что если пауза между проектами затянется и спецы из «Веты» не получат от него новый контракт, его войско попросту разбежится, и заявил одновременно и «Мирамаксу», и «Юниверсал», что должен знать, каким будет его следующий проект, уже в пятницу, иначе над спецэффектами попросту некому будет работать. Естественно, Вайнштейн был в ярости от того, что пока он из кожи вон лез, пытаясь выхлопотать для Питера идеальные условия для first-look deal, тот активно смотрел «налево». Сложности с правами на «Хоббита», принадлежавшими Солу Зейнцу, и MGM одновременно, только подливали масла в огонь. Питеру удалось урезонить Харви только тем, что разговоры о новых условиях начались в октябре 1995-го, а на дворе уже был апрель 1996-го, и за это время ничего так и не сдвинулось с места.
Забыть про «Хоббита» не получилось
Universal так хотели заполучить Питера для «Кинг Конга», что обещали ему право окончательного монтажа и first dollar gross, только что слона в маринаде на завтрак не сулили, чтобы добиться своего. Но прежде, чем Джексон дал согласие на кино про большую обезьяну, ему позвонил Харви Вайнштейн и сказал, что с правами на «Хоббита» ситуация по-прежнему сложная, а вот на «Властелина Колец» Сол Зейнц согласился. «Забудем про „Хоббита“ (в 2013 году это не помешало Харви Вайнштейну затребовать с Warner Bros. 75 млн долл. — прим. ред.), сделаем его в другой раз, а сейчас займемся „Властелином“», — сказал он. Питер напомнил, что хочет разделить ВК на два фильма, которые будут сниматься одновременно, это не вызвало нареканий, и вопрос, казалось бы, уже был решен. Однако Джексон сообщил своему агенту Кену Кэминсу, что собирается заняться «Кинг Конгом» — просто потому, что Universal были готовы к работе, а Вайнштейн еще только собирался приобрести права на «Властелина Колец». Кен не стал с ним спорить, но сказал, что из уважения к Харви Питеру следовало бы сообщить ему о своем решении лично.
Разумеется, это было для Вайнштейна как гром среди ясного неба. Рассвирепевший продюсер был настолько зол, что не только грозился судом и прочими проблемами, но и действительно взялся за осуществление своих угроз. Отношения, казалось, были бесповоротно испорчены, но Питер решил хотя бы попытаться найти компромисс, чтобы никто ни на кого не был в обиде. Идея была простая: Miramax и Universal вкладываются в производство и «Кинг Конга», и «Властелина Колец» на равных условиях, в соотношении 50/50. Придумка Джексона устроила всех, но Харви Вайнштейн при этом отметил, что он-то получает от Universal только один фильм, тогда как им от него достанутся два. Сошлись на том, что «Мирамакс» возьмет на себя половину производства и получит половину же прибыли от ленты «Влюбленный Шекспир». Соглашение было достигнуто.
Когда работа над сценарием «Кинг Конга» была в самом разгаре, со всего размаху в прокате «хлопнулись» «Страшилы». Студия Universal совершила все мыслимые ошибки в продвижении картины, начиная с того, что подавала ее как комедию типа «Охотников за привидениями», и заканчивая тем, что выпустила фильм аккурат в день церемонии открытия Олимпийских игр в Атланте. Сборы удручали, критики разносили фильм в пух и прах, и нервишки у мейджора стали пошаливать. Окончательно расшалились они в феврале 1997 года, когда, выпустив свой «Пик Данте» раньше фоксовского «Вулкана», студия выяснила, что конкуренты из Columbia/TriStar крупно подгадили «Кинг Конгу», назначив релиз своего «Годзиллы» на соседние клеточки в календаре за 1998-й, а RKO/Disney добавили пороху, заготовив на то же время выпуск «Могучего Джо Янга». Решив, что против двух гигантских зверей им не сдюжить, Universal включили задний ход. Сделали они это достаточно трусливо: сначала в бухгалтерию WETA перестали поступать средства, из-за чего сотрудники остались без зарплаты, и только потом студия сообщила агенту Питера, что Конг скончался.
Вся команда Джексона была раздавлена случившимся. Провал «Страшил» и отмена «Кинг Конга» могли отрицательно сказаться на их дальнейшей профессиональной судьбе, но на помощь пришли славные парни из Miramax, не терявшие ни секунды. Как только «Кинг Конг» умер, Харви Вайнштейн сообщил, что пора браться за «Властелина Колец» и немедленно решил все вопросы с Солом Зейнцем. Впервые с тех самых пор, когда эпопея Толкина попала ему в руки, Пи Джей раскрыл книгу, чтобы перечитать ее перед началом работы. Это был 1998 год. Перед Питером Джексоном лежала широкая дорога в Средиземье.
Первая публикация: Filmz.Ru