Deputy: депутат, да не тот

Язык, как известно, — вещь изменчивая и подвижная, как ртуть. Он впитывает заимствования из других, как губка — воду, тем самым становясь объёмнее и богаче (а по мнению некоторых товарищей — непатриотичным и либеральным). Но вот какая штука: даже при такой развитой восприимчивости к гостям извне язык (речь, разумеется, идёт о русском языке) порой ухитряется быть крайне негибким и закоснелым. Особенно когда требуется от него прямо противоположное.

Вводная закончилась, переходим к сути.

Думаю, всем хорошо известно, что police officer на русский язык не переводится как «офицер полиции», а возникшее со временем естественное сокращение officer не переводится как «офицер». Police officer — это всего-навсего «сотрудник полиции» или просто «полицейский». Американская, к примеру, полиция от российской отличается тем, что наша, будучи наследницей милиции, — структура военизированная и практически полностью повторяет армейскую табель о рангах. Лейтенанты, капитаны, майоры, товарищи подполковники и прочие звёздочки на погонах всем хорошо известны. В США же всё несколько по-другому. У них, конечно, тоже есть сержанты, лейтенанты и капитаны, но это не столько звания, сколько должности. Капитаны, к примеру, есть и в пожарном департаменте (те самые брандмейстеры), а о том, что Максимус из «Гладиатора» вовсе не был никаким генералом, и говорить нечего. В общем, офицеров в американской полиции нет совсем. Офицеры — в армии и на флоте.

Проблема полицейского офицера в нашем переводческом деле стоит довольно остро. Этот ложный друг переводчика довольно крепко засел в наших головах и уходить, кажется, не планирует. Лично я в работе избегаю слова «офицер» всеми силами. Чаще всего приходится его попросту игнорировать, хотя врать не стану, получается не всегда. Например, когда к полицейскому обращаются officer, не зная его имени-отчества. Использовать в качестве обращения слово «полицейский» мне не даёт лингвистическое чутьё. «Полисмен» использую с удовольствием, когда речь идёт об Англии (ровно до того момента, когда полисменом оказывается женщина)… В общем, приступая к работе над очередным фильмом или сериалом про бандитов, я молюсь, чтобы пресловутое officer звучало только из уст уголовников: в таких случаях оно легко и непринуждённо заменяется на «начальник».

Но есть и ещё одна, на мой взгляд — куда более серьёзная проблема. Помимо департамента полиции охраной правопорядка в городах занимается ещё и департамент шерифа. Поскольку и структура, и функции этой организации варьируются от штата к штата и порой от города к городу, в качестве примера возьмём сферический sheriff’s department в вакууме. Так вот, в этом вакуумном департаменте есть начальник — шериф, и есть его подчинённые, называемые коротким и ёмким словом deputy. В связи с многозначностью этого самого слова должность sheriff’s deputy в русский язык приплыла в совершенно, как мне представляется, неправильном виде — «помощник шерифа». Этот самый депьюти, точно так же, как и в полиции, может быть сержантом и лейтенантом, он может быть даже старшим депьюти (chief deputy), но при этом он всё равно останется депьюти, как и полицейский — «офицером».

Выйдем на секунду из вакуума и обратим свои пытливые взоры на крупнейший в США департамент шерифа — в округе Лос-Анджелес. Под началом местного шерифа ходит 18000 (!) сотрудников, из которых почти 15000 — те самые deputy, 10000 — действующие, 5000 — резерв. То есть, согласно существующей традиции перевода, у шерифа округа Лос-Анджелес — пятнадцать тысяч помощников. И все они, видимо, носят ему кофе.

Deputy Sheriff — это не помощник шерифа, это лицо, обладающее полномочиями шерифа. Вспомните базовое значение слова «депутат»: лицо, уполномоченное кем-то делать что-то. Deputy переводится в том числе и как «депутат», и это правильно, потому что смысл, суть — по крайней мере, в контексте департамента шерифа — именно в этом. И жестяную звезду своим новоиспечённым депьюти вручает шериф; то есть, всеми полномочиями их фактически наделяет он сам.

А теперь представьте себе: стучится такой вот депьюти в дверь, ему открывают и он представляется: «Лицо, обладающее полномочиями шерифа, Джонсон».

Не представляете? Я тоже.

«Помощник шерифа Джонсон».

Н-н-ну-у-у-у… Нет, с точки зрения русского языка проблемы нет. Зато есть серьёзная проблема с укладкой: Deputy Johnson куда короче, нежели «помощник шерифа Джонсон». А все остальные проблемы я уже описал выше.

«В чём же твой пафос?» — спросите вы. А я отвечу. На мой взгляд, давно пора аккуратно, малыми дозами, вводить в русский язык слово «депьюти». В конце концов, чем эти прекрасные люди хуже самого шерифа? Ведь никто же не попытался перевести слово «шериф» на русский язык. А ведь оно переводится, и ещё как: sheriff — это производное от shire (графство, округ) и reeve (наместник, представитель). То есть, это представитель власти на отдельной взятой территории. Вы же помните шерифа Ноттингемского. Так почему же мы не можем точно так же ввести в русский язык мало поддающееся приличному переводу слово deputy?

Да можем. Но не все хотят. Кому-то всё равно, кто-то против — по понятным, в общем-то, причинам. Слово не слишком-то актуально для языка в целом; оно скорее актуально для переводчиков, а основной массе носителей языка совершенно всё равно, кто там как называется у американцев. В нашей стране в этом слове нет необходимости, потому что нет собственно явления. А кто-то может выдвинуть такой аргумент: слово незнакомое, зритель не поймёт. На это у меня есть старый контр-аргумент. Мы живём во времена, когда информации вокруг нас — мильоны, тьмы и тьмы. Если человек, услышавший незнакомое слово, не возьмёт — сразу или потом — в руки телефон и не погуглит… Я буду плохо думать об этом человеке. Не знать — не зазорно. Зазорно не хотеть знать больше.

Конечно, всё вышесказанное — только моё личное мнение, и претендовать на истину в последней инстанции я не могу и не стану. Но мне кажется, что я скорее прав. Чем лев.